Теплое солнечное утро. Колени без устали полирует тонкая ткань летних брюк, новые туфли коричневого цвета слегка жмут. Неуклюжие попытки унять звонкое бряцанье ключей и мелочи в просторном кармане, нервные сонные зевки. Вот и светящийся прямоугольник подъездной двери. Немного помедлив у порога, я спускаюсь по ступенькам. Из окна четвертого этажа за мной наблюдают взволнованные родители. Прощально помахав рукой, я отворачиваюсь и иду на остановку. Пакет с тремя толстыми тетрадями противно хрустит, а я пытаюсь унять внезапно нахлынувшую дрожь.
В то первосентябрьское утро семилетней давности я стал студентом. Хотел я того или нет, но мой мир несколько расширился и мне пришлось свыкнуться с тем, что некоторые из убеждений, выпестованных мною за долгие десять школьных лет, оказались ошибочны. Будучи школьником, я всегда считал, что второй по значимости после Донецка город в области — это, конечно, родная мне Горловка. Уже в первый студенческий день я понял, что сильно заблуждался и нашел новый ответ на этот довольно неоднозначный и, в то же время, бессмысленный вопрос. Город номер два в области — это, вне всяких сомнений, Макеевка.
Следующие семь лет мысленно беспорядочной жизни только укрепили меня в этом мнении. Только вот думать о Макеевке, как об отдельном и самодостаточном городе я уже не мог. Она стала представляться мне некой особой окраиной, расширяющей кадровый и жилищный фонд столицы Донбасса.
Особый, шестой по счету и последний в этом году, пеший трип предоставил мне долгожданную возможность воочию увидеть Макеевку, всмотреться в лица ее жителей и постараться не заблудиться в лабиринте городских улиц. Грех было такой возможностью не воспользоваться.
Макеевка встречает обилием сталинского ампира. Разнообразие колонн и лепнины впечатляет.
Город как будто живет прошлым.
Утраченными образами.
Забытыми именами.
Былое благополучие куда-то исчезло.
Забрало с собой звенящий трамвай.
Остались внушительных размеров таблички с номерами домов.
Да и то не все.
На улицах появились непонятные призывы.
А пригород по-прежнему живет своей размеренной жизнью.
В этот раз, как впрочем и всегда, вышло с предисловием, но без пространного рассказа. С дотошными исследователями (не ровен час записаться в этнографы) я себя не отождествляю, зачастую меня интересуют лишь впечатления. Интуитивные, визуально воспроизводимые, составляющие некий смысловой ряд. О проникновении в суть подобных построений я могу лишь мечтать. Иногда очевидные, а подчас едва заметные вариации городских ритмов, домов, улиц, людей... С каждым взглядом — ближе к мечте.